Начнем с того, что сейчас, когда я слышу или читаю словосочетание “братский народ”, то мне видится в этом противоречие. В наше время, особенно в странах бСССР, в населении столько безразличия и апатии, что о каком братстве между народами может идти речь, если люди отворачиваются, когда на улице избивают их земляка? Если мне безразличен сосед по лестничной клетке, как я могу говорить про братский народ, живущий где то во Владивостоке или Нальчике? В чем “братскость” брат? Выходит только в языке. Но является ли язык достаточным основанием? Сомнительно. Можно припомнить Достоевского, Пушкина, Толстого, Чехова, Гоголя – вот он, ментальный клей, которым промазаны наши “духовные скрепы”! Но каков процент населения бСССР читает сейчас русских классиков? Нет, на роль такого фундамента сейчас лучше подойдут голливудские фильмы – их смотрят в кинотеатрах и в Киеве, и в Магадане. Но ведь и в Париже смотрят эти же фильмы, и в Лондоне, и в Нью Йорке. Тогда братство на основе реально массово потребляемых культурных ценностей получается общемировым. Тоже не то. Нам нужно же не такое братство, поменьше. Да и салтовские гопники мне, например, не братья, пусть мы и живем в одном городе и смотрим одни и те же фильмы.
Остается еще один важный аспект. Родственные, дружеские и просто деловые связи. Причем, не связи через новости по телевизору, а реальные, личные. Вот так и получается, что если человек имеет близких родственников в России или Беларуси, часто к ним ездит, гостит у них, то и их страны воспринимаются как родные. И это чувство экстраполируется на весь народ этих стран, которые считаются братскими. У меня же, например, нет родственников ни в России, ни в Беларуси, ни в Польше. Так и получается, что за всю сознательную жизнь я пробыл в России суммарно меньше суток (пару раз ездил в Белгород). Поэтому и причин считать русский народ братским у меня нет, как и причин паниковать по поводу “евроинтеграции” как разрыва братских уз. Более того, Россия – это не “русский народ”, а многонациональное население Российской Федерации. В том числе и их заслуженный герой Рамзан Кадыров. Уж он то мне точно не брат. Также я несомненно рад, что меня не учат духовности и правильному патриотизму такие российские придурки как Стариков, Милонов, Мизулина, Федоров, Кургинян, Чаплин и прочий шизофренический российский сброд.
Я вынужден отметить важную вещь. Скорее всего, в России сделана ставка на испытанный прием в организации труда: соревнование. Только не соревнование бригад по прополке грядок картофеля, а соревнование в том, какая идеология в России победит. Причем, как и случае с грядкой, где явно поставлены условия соревнования – от сих до сих, рубить только сорняки, а не полезные растения, так и в политике. Можно быть сталинистом-патриотом, как Стариков, и обвинять Резуна и Горбачева в предательстве, защищать памятники и церкви от осквернения и вести борьбу за строгое следование духовным ценностям; можно быть националистом и обвинять Путина в том, что Россия кормит Кавказ и скатывается в средневековое мракобесие, ратуя при этом за либеральное европейское государство для русских (как это делает Спутник и погром); можно быть Навальным, как Навальный, и обвинять власть в коррупции, предлагая строить государство без коррупции. Одно неизменно во всех этих вариациях: “Украину нельзя отпускать”. Идеология в такой стране как Россия должна быть результатом победы одной из допущенных в соревнование групп, а не навязана решением сверху. Идеология восторжествовавшая в результате борьбы, в которую был включен большой процент населения явно будет устойчивой. Конечно, можно кому то дать фору и привилегии, но ведь и Навального не посадили. Идеологическое соревнование “башен Кремля” в разгаре, поле битвы – умы россиян. Но в любом случае, мне бы хотелось наблюдать за этим всем снаружи.
К сожалению, возможен и такой поворот событий:
