Ярым имперцам государственникам, почитателям Проханова, Кургиняна, Кара-Мурзы, Старикова и Гоблина (Пучкова) этот текст может, как обычно, показаться русофобским и направленным на подрыв идеологии величия государства российского. Но все же, если прочитать несколько глав данной книги, то становится ясно, что авторы с прискорбием пишут о трагедии России – уничтожении крестьянства. Этот процесс шел много веков и завершился под руководством Сталина.
Настоящая работа состоит из нескольких глав, связанных единой мыслью о взаимодействии двух субъектов исторического процесса – мыслящего общества и народа. Их различение – не домысел автора, оно известно со времён античности. Разделённость и взаимозависимость этих двух субъектов существовали с самого начала российской государственности, но с особенной отчётливостью были запечатлены в русской культуре 19 века. Приобретая в последующем новые черты, они явно обнаруживают себя и в наши дни.
Многие влиятельные представители мыслящего “российского общества” с давних пор и доныне исполнены уверенности, будто они говорят устами народа, и по обыкновению приписывают ему свои взгляды или узкогрупповые воззрения и устремления. В этом коренится открыто используемая возможность неодинаковых и даже резко расходящихся толкований исторической реальности.
В предлагаемом сочинении предпринята попытка отойти от официально устоявшихся трактовок некоторых известных явлений русской истории и культуры и посмотреть на них взглядом, свободным от предвзятых и примелькавшихся штампов. Этот опыт может привлечь внимание немалого круга читателей, включая и специалистов по отечественной истории.
Введение
Глава 1. Мыслящие и чувствующие
Глава 2. От конунгов – к чародеям
Глава 3. Народ чином выше Сената
Глава 4. “Великие” и нищета народных масс
Глава 5. “Нагота смиренная”
Глава 6. Компаньон “Российского общества”
Глава 7. Лев Толстой – подготовитель революции
Глава 8. Соха и атомная бомба
Глава 9. Бродяга-призрак и крестьянская Голгофа
Глава 10. Торговля с иностранцами (“Торгсин”)
Глава 11. Соловьиное сердце крестьянства
Глава 12. Россия – земля длинная
Глава 13. Веление всевластной богини Клио
Глава 14. Мимикрия КПСС и бутафорские партии
Глава 15. Коммунистическая пуповина
Глава 16. Сельцо Тихие Липяги
Глава 17. Послесловие
Книга написана непривычным для современного читателя языком. Есть ощущение, что это какой нибудь интеллигент, университетский профессор конца 19 века на машине времени перенесся на столетие вперед и написал данное сочинение о судьбе народа российского.
Интересно, что в книге, как и в процитированной выше аннотации, основной мыслью было то, что рассуждающие о стремлениях и целях народа России члены “российского общества”, хоть западники, хоть почвенники, совершенно далеки от объекта своих умствований. В этой связи интересно то, влияет ли наличие интернета в качестве мощного коммуникационного средства на изменение описанной в работе ситуации?
Процитирую здесь и начало из послесловия специально для тех, чья рука отказывается подвести указатель мышки к ссылке и сделать клик.
В продолжение тысячелетней истории Россия была и оставалась страной крестьянской. Народ бесправный, безземельный и безгласный, несший на себе все физические тяготы государства, им ограбляемый и нищенствующий, и в то же время истинный хребет государственности, был реальной и главной фигурой на арене русской истории. Ныне такого народа нет, его место никем не восполнено и на долгие времена восполнено быть не может.
Уничтожен земледелец, производитель продовольствия, двигатель государственной экономики. Таким народом, держа его в рабстве, было трудно управлять. Это никогда не удавалось царским кланам за всё тысячелетие от призвания варягов. Жестоко угнетаемый и отчаявшийся, он восставал, сотрясая основания государства. Не оттого ли почти вся история России прошла в усмирении народа?
С его уходом существенно изменился и самый смысл слова “народ”. Теперь это слово означает вполне управляемую массу разрозненных индивидуумов – жителей городов и исчезающих с лица российской земли сёл. В средствах массовой информации их уже привыкли называть “рядовыми обывателями”, а во времена выборных кампаний – чужеземным словом “электорат”.
Одна часть этого множества арифметических единиц находится в состоянии немотствующего безразличия к происходящему в стране. Другая, намного большая, легко поддаётся воздействию официальной пропаганды и слепо оправдывает даже явно неадекватные действия верхней власти. И эта же часть населения – пусть это не покажется парадоксальным, – испытывая на себе всю пагубу тёмных сторон бытия в настоящем и ища управы на виновников, в душевном разладе обращает свои взоры к леденящему прошлому.
Поделиться: twitter facebook